Ян Майзельс > Книги

Антисемитизм
Мои статьи
Внешние и внутренние факторы антисемитизма и др.

1. Глава 2
   ВНУТРЕННИЕ И ВНЕШНИЕ ФАКТОРЫ АНТИСЕМИТИЗМА (из книги «Формула Бога»)

"Главная причина антисемитизма заключается в существовании евреев".

/Х. Вейцман/

Антисемитизм является прямым следствием иудейской концепции "избранного народа", а в более широком плане – идеи Единого Бога. Несмотря на это, тот, кто не сталкивался с проблемой антисемитизма непосредственно, подчас даже не считает ее достойной специального теоретизирования и даже не представляет себе, какая масса литературы уже – в той или иной мере – посвящена этой теме. А, между прочим, уже одно это количество, несомненно не случайное, это разнообразие и этот жгучий интерес делают антисемитизм в известной мере метафизическим фактором. Почему именно эта фобия, собственно одна из многих, приобрела и особое имя и особый статус? Ссылка на рассеяние евреев не объясняет еще – если вспомнить хотя бы так называемый "зоологический" антисемитизм – всей глубины этой "всенародной" ненависти, хотя многим и кажется, что явление антисемитизма, само по себе незначительное, в определенных кругах умышленно раздувается. Но даже соглашаясь частично с этим, хотелось бы уточнить, в каких именно кругах и кому это выгодно? Однако независимо от причины, естественной или спровоцированной, нетрудно видеть и повышенную энергетику антиеврейской фобии, играющей заметную роль в человеческой истории.

Казалось бы, поскольку на эту тему столь много уже написано, то внести сюда что-либо новое невозможно, – разве что взять на себя не менее трудную задачу обобщить все написанное сведением всех версий к единому корню, переходя таким образом от широты поиска к его глубине. Эта глубина, помимо всего прочего, должна соответствовать и отмеченной выше глубине ненависти, наиболее остро выраженной в пресловутом "зоологическом антисемитизме". Вот пример. Великий немецкий композитор Рихард Вагнер, одно имя которого опровергает ходовую версию о лежащей будто бы в основе антисемитизма зависти бездарности к успеху, писал: "Евреи – это черви, крысы, трихины, глисты, которых нужно уничтожать как чуму, до последнего микроба, потому что против них нет никакого средства, разве что ядовитые газы (можно отметить, что Гитлер прямо следовал рекомендациям этого великого человека. – Я. М.)... Сначала я пришел к выводу, что одна шестнадцатая доля еврейской крови уже может освободить еврея от преступления перед человечеством. Но потом я пришел к выводу, что даже одной микроскопической доли крови уже достаточно, чтобы человек никогда не смыл с себя позор быть евреем, и он должен быть уничтожен. Звуки уничтожения, которые я написал для литавр в соль-минор, олицетворяют гибель всего еврейства и, поверь, я не написал ничего прекраснее".

Несравненно более сдержанную позицию занимал известный русский общественный деятель Вас. Шульгин, который, откровенно называя себя антисемитом, не считал свое отношение к евреям "голосом крови". (И это правда: в студенческие годы Шульгин с оружием в руках защищал евреев от погромов, а во время процесса Бейлиса, как редактор газеты "Киевлянин", открыто выступил против неправильных действий прокуратуры, в результате чего газета была конфискована, а сам В. Шульгин приговорен к трехмесячному заключению. Так что позиция Шульгина представляет интерес не в силу "патологичности", а, напротив, как пример добросовестности и благородства, присущих, по-видимому, передовому слою русского дворянства). Тем более интересны мысли Шульгина, выраженные в специально посвященной русско-еврейской проблеме книге "Что нам в них не нравится".

"Причины, вызвавшие злобу против евреев, могут быть разнообразны, но все в конце концов сводятся к одной: евреи суть сильная нация, очень бесцеремонно проталкивающаяся наверх в каждой стране; по этой причине другие нации так или иначе евреев "осаживают" снизу; в этом альфа и омега политического антисемитизма", – именно к этой разновидности антисемитизма признавал себя причастным и сам Шульгин. Но он писал и о другой форме антисемитизма, расовой: "Может статься, что эти "презренные слепцы" (то есть испытывающие расовый антисемитизм) видят дальше иных зрячих. Так, почтовый голубь, глупая птица, ...безошибочно находит прямой путь к дому за тысячи верст. А этого, как известно, не может сделать ни один философ.

Голубю удивляются, им восхищаются. Но почему же, если человек (так же бессознательно как голубь ищет свое жилище), чует опасность в евреях для русской расы, почему же бросать в него грязью? Расовый инстинкт сидить слишком глубоко, и никакие убеждения до него не доходят... В частности, какой опасностью грозит еврейская раса русской расе? Очень простой. Опасностью поглощения. Еврейская кровь, по-видимому, гораздо сильнее..."

И, наконец, о самих евреях, а не о русских: "Евреи обладают таинственной способностью делать одно и то же дело, стремиться к одной и той же цели без видимого руководства. Им не нужны внешние вожаки. Они или имеют тайных вожаков, которые их ведут так, что рядовое еврейство этого не знает и не замечает; или же обладают каким-то удивительным инстинктом, который служит им заместо вожаков...

Утверждают, что у некоторых животных есть "коллективная душа"... Вот нечто подобное мы наблюдаем у евреев. У них, кроме душ индивидуальных, есть какая-то коллективная душа, удивительно функционирующая".

К последнему замечанию Шульгина следовало бы добавить, что оно удивительно совпадает (и, конечно, не случайно) с представлением каббалистов о второй, Божественной, душе евреев, соединяющей их прямо с Богом. Так что понять Василия Шульгина можно. И объяснения, которые он дает, более или менее отвечают на поставленные им вопросы. Но нам надо пойти дальше и разобраться, почему все же рассеянные по свету, презираемые и избиваемые "евреи суть сильная нация..."? Умные люди, конечно, доступно объяснят всю трудную судьбу еврейства, наложившую неизгладимый отпечаток на дух этого "малого народа" и на отдельные черты его характера, которые великолепно отразил в своих остроумнейших четверостишиях Игорь Губерман:

Сейчас в любом из нас так много
Смешалось разных лиц и наций,
Что голова, как синагога,
Полна святынь и спекуляций.

Душу наблюдениями грея,
Начал разбираться в нашем вкусе я:
Жанровая родина еврея -
Всюду, где торговля и дискуссия.

Еврейский дух слезой просолен,
Душа хронически болит;
Еврей, который всем доволен, -
Покойник или инвалид.

Умельцы выходов и входов,
Сметливы, въедливы и прытки,
Евреи есть средь всех народов,
А у еврейского – в избытке.

Пустившись по белому свету,
Готовый к любой неизвестности,
Еврей заселяет планету,
Меняясь по образу местности.

Раскрылась правда в ходе дней,
Туман надежд развеяв:
Евреям жить всего трудней
Среди других евреев.

В котлах любого созиданья,
Снискав себе и честь, и место
Евреи, дрожжи мирозданья,
Уместны только в массе теста.

И все это было бы так, то есть логически и исторически исчерпывающе объяснимо, если бы не существовало Библии, от имени Бога провозгласившей еврейскую избранность (во избежание недоразумений каждый раз приходится напоминать, что избранность означает не превосходство и "лучшесть", а только сумму некоторых особенностей, даже и не совсем приятных – таких как, например, "жестоковыйность", – необходимых Богу для осуществления своих целей на Земле) и пророчившую особость еврейской судьбы задолго до тех событий, к которым апеллируют историки. Ведь ко времени создания Торы таких событий, кроме фактически не подтвержденного изгнания из Египта, собственно, и не было, – а между тем в ней (в Торе) историческая судьба и роль евреев была уже предрешена...

Действительно, глядя как живуч антисемитизм, как он глубок и широк, поневоле задумаешься о более тонких механизмах, чем те, которые обычно приводятся: исторические, географические, экономические, психологическин и т. п. Все указанные причины можно отнести ко внешним, то есть зависящим от чего угодно, но только не от самих евреев. Но взгляд в историю позволяет понять: история меняется – антисемитизм остается. Напрашивается вывод: источник всеобшей неприязни следует искать не вовне, а внутри еврейства, скорее всего в самом его избранничестве, о чем прямо сказал Л. Пинскер: "Евреи – народ, избранный мировой ненавистью". Это соображение отнюдь не исключает, а, скорей, включает такую (внешнюю) психологическую предпосылку, как поиск козла отпущения, чрезвычайно удобную во многих обстоятельствах. Как иронизирует И. Губерман:

В любой беде, злодействе, краже,
Чтоб отыскать истоков нить,
Ищите женшину, а также
Еврея, чтобы обвинить.

И даже не просто обвинить, а кое-что и иметь от этого:

Везде, где не зная смущенья,
Историю шьют и кроят,
Евреи – козлы отпущенья,
Которых, к тому же, доят.

Интересно отметить, однако, что, в начале 80-х, кажущаяся мне само собой разумеющейся интерпретация песни Высоцкого "О козле отпущения" в указанном выше смысле, вызвала возражения "с обеих сторон". Владимир Высоцкий пел:

Жил на выпасе, возле озерка,
Не вторгаясь в чужие владения.
Но заметили скромного козлика
И избрали в козлы отпущения.

Например, медведь — баламут и плут,
Обхамит кого-нибудь по-медвежьему,
Так враз козла тогда приведут и бьют:
По рогам ему и промеж ему.

Не противился он, серенький,
Насилию со злом...

Так вот, как раз такой образ не устроил ни многих евреев, увидевших в козлике принижение национального достоинства, ни антисемитов, не поверивших в его скромность. И надо признаться, что и те, и другие были по своему правы: роль скромного козлика, хотя и не совсем лишенная исторической достоверности, менее всего, однако, присуща активному характеру еврейства. Еврей принципиально – ибо такова его историческая роль – активен, в то время как козел отпущения столь же принципиально – в этом его библейский смысл – пассивен. Хотя символика козла отпущения (поиск слабого для бития) выглядит "внешним фактором", она имеет не меньшее психологическое обоснование "внутри" еврейства, заряженного скрытой – а потому и враждебно воспринимаемой – энергией, провоцирующей антисемитские чувства.

На первый взгляд, сам поиск универсального источника антисемитизма внутри, а не вовне еврейства, уже является антисемитизмом. Но не будем спешить с такими поверхностными оценками. В упоминавшейся ранее книге Д. Прейгера и Д. Телушкина "Почему евреи" дается единственно правильное, корневое объяснение этого феномена: "Фундаментальная причина антисемитизма – это то, что сделало евреев евреями, а именно – иудаизм". Авторы приводят четыре основных аргумента в пользу этого утверждения, и все они вращаются вокруг темы еврейского вызова ценностям неевреев.

1. Тысячи лет иудаизм представлял собой сплав трех компонентов: Бога, Торы и Израиля; другими словами, еврейской концепции Бога, еврейского закона и еврейского национального самосознания. Еврейская приверженность к любому из этих компонентов всегда была главным побудительным стимулом антисемитизма, поскольку она превращала еврея в чужака и, что самое важное, она представлялась неевреям (зачастую справедливо) как оспаривание правоты нееврейского бога (или богов), нееврейского закона (или законов) и национальной лояльности.

Евреи вошли в историю с утверждением единого Бога всего человечества и, таким образом, с отрицанием законности какого-либо бога еще. С тех пор они очень часто оказывались в состоянии конфронтации с самыми заветными ценностями других народов. Эта враждебность усиливалась образом жизни евреев, с его всеохватывающим сводом законов, которые дополняют или даже противоречат законам их нееврейских соседей. И в завершение всего они постоянно подчеркивают свою собственную национальную индивидуальность вопреки национальной индивидуальности окружающих неевреев.

2. С первых же дней смыслом существования иудаизма было изменение мира к лучшему (словами древней еврейской молитвы, до сих пор читаемой ежедневно, – "привести мир к совершенству под властью Бога"). Это желание изменить мир, бросить вызов кумирам (религиозным или светским) окружающих обществ, предъявить моральные требования к другим (даже если это не делалось явно от имени иудаизма) всегда были источником напряженности между евреями и неевреями.

3. В дополнение ко всему, с древнейших времен иудаизм утверждал, что евреи избраны Богом для миссии совершенствования мира. Эта доктрина Божественного избрания евреев всегда являлась главной причиной антисемитизма.

4. Как следствие приверженности евреев иудаизму, почти в каждом обществе, где они жили, их уровень жизни был выше, чем у нееврейского окружения... Более высокий уровень жизни евреев, который, как мы покажем, являлся прямым следствием приверженности иудаизму, был вызовом неевреям и порождал глубокую зависть и враждебность. И в этом иудаизм оказался причиной антисемитизма.

Когда мы поймем, что корень антисемитизма – иудаизм, аспекты антисемитизма, кажущиеся иррациональными и необоснованными, станут совершенно ясны.

Теперь можно понять, почему для многих неевреев само существование евреев (вспомним, например, Вагнера. — Я. М.) – независимо от их малочисленности – кажется страшной угрозой. Одно существование евреев с их особыми ценностями и привязанностями представляет собой угрозу существующему порядку...

Если понять, почему иудаизм влечет за собой антисемитизм, становятся также понятными особая универсальность, глубина и постоянство юдофобии. Чтобы возбудить такую злобу, которую навлекли на себя за свою долгую историю евреи, требуется нечто, гораздо большее, чем экономические трудности или расовые предрассудки. Только то, что представляет угрозу самым заветным ценностям, привязанностям и верованиям других, может вызвать столь универсальную, глубокую и продолжительную жизнь. Именно таковым и является иудаизм".

Первая глава цитируемой выше книги завершается однозначным выводом: "Вопрос состоит прежде всего в том, почему люди ненавидят евреев. Ответ гласит: причина в иудаизме, в его особенностях, в том вызове, который он бросает окружающему миру".

Да, другого ответа быть не может. Но все же как быть с расовым антисемитизмом, гораздо более распространенным в наше просвещенное время? В приводимых ранее высказываниях Р. Вагнера нет и намека на религиозную антипатию – там прямо говорится о крови и расе, – в чем только и может состоять истинно расистское кредо, подтверждаемое "авторитетом" Гитлера: "Евреи всегда представляли собой определенный народ с определенными расовыми свойствами и никогда не являлись просто религиозной общностью". Религиозность же евреев он считал удобнейшим для них средством маскировки величайшей на Земле фальсификации с целью обмана всех других народов. Прейгер и Телушкин видят выход из этого положения в том, что антисемиты могут и не осознавать природу своей "самой сильной ненависти в истории человечества".

Так как раса и религия далеко не всегда совпадают, то, несмотря на существующую между ними связь, европеец вовсе не обязательно является христианином, а араб – исламистом. И только "евреи составляют в современном мире единственную группу, которая одновременно представляет и религию и нацию" (Д. Прейгер, Д. Телушкин). Пусть даже евреи секуляризированы даже еще в большей степени, чем все другие, но в глазах большинства человечества еврей и иудей – одно и то же, и уж во всяком случае это нечто чужеродное – неважно, по крови или религии – другим народам. И провозглашено это не кем-то еще, а самими евреями – от лица Бога. И все еврейское самосознание строится на том, что "мы – народ не как все народы: весь мир на одном полюсе, мы – на другом. Народ, живущий обособленно. Такова закономерность, не подлежащая изменению" (Элиягу Китов). Неважно, что истинно верующих евреев в наше время не так много. Важно то, что заданное когда-то ощущение обособленности передавалось из поколения в поколение, а если кто-то забывал об этом, то ему напоминали, узнавая если не по ..., то по носу (по И. Губерману). Или вот, куда уж более авторитетное мнение основоположника сионизма Теодора Герцля: "Мы – народ своеобразный, народ особый... Если бы нас оставили в покое... Но я уверен, что нас не оставят в покое... Еврейский вопрос неминуемо возникает там, где только мы скопляемся в значительном количестве; где же его нет, туда привозят его мигрирующие евреи". Интересно, что последняя фраза сиониста Герцля почти дословно совпадает с высказыванием "активного антисемита" (как его называют некоторые еврейские источники) Герберта Уэллса: "Антисемитизм автоматически появляется во всех странах, где расселяются евреи".

Все это убедительно подтверждает "внутреннюю" природу антисемитизма и его библейские корни. Отсюда следует драматическое для самих евреев обстоятельство: невозможность истребить антисемитизм без потери еврейской самоидентификации. Ибо еврей – не тот, кто обрезан, чтит Тору, блюдет субботу и имеет еврейскую мать, – а прежде всего тот, кто через антисемитизм – реальный или надуманный – ощущает себя субъектом этой "всенародной" антипатии и тем самым противопоставляет себя и себе подобных "всем другим народам". Антисемитизм – мера этого противостояния и, в свою очередь, – реакция на него. Исчезнет противостояние – исчезнет и антисемитизм, – но тогда же исчезнет и еврей – не как плоть, а как дух собственной особости и заданной Богом избранности.

В своей отделенности еврей – всеобщий чужак, а то и враг человеческий: Сатана, антихрист, Иуда-предатель... Манихейское сознание, разделяющее мир на добро и зло, присуще, возможно, большинству человечества, и избранные евреи предстают всегда и везде готовой к употреблению мишенью ущемленных страстей человеческих (мишень не пассивную, а обладающей повышенной "провоцирующей" активностью). Хотя примеров еврейской покорности судьбе и соответствущей схожести с несчастным библейским персонажем в истории найдется немало, но можно утверждать, что все они носят частный характер, и даже в случаях массовых проявлений не относятся ко всей нации, которую сам Бог назвал "жестоковыйной", а Бог знает что говорит. "Снаружи мягко, внутри жестко – вот еврей,"пишет Лев Аннинский" в статье "Загадка Исхода", отмечая также "выявление глубинного, чугунного, непроницаемого ядра в еврейском приспособленчестве" (напомню, что Аннинский к антисемитам не относится). А глубочайший знаток христианства и еврейства, С. Булгаков, имея в виду богозаданность исторических судеб евреев, писал, что "они представляют собой чередующиеся волны гонений, с одной стороны, и мирового влияния с растущим покорением мира, с другой... Происходит мирная, но победоносная борьба еврейства со всем миром, меняющая формы, но неизменная по содержанию". Мало того, кроме еврейского противостояния всему человечеству, в Библии есть еще более "темный" момент: еврейское богоборство. Проф. А. Воронель в статье "О национальном характере" пишет: "Израиль означает борющийся с Богом. Это имя Бог дал Иакову после того, как тот не уступил ему в борьбе, "длившейся всю ночь"... По какой странной прихоти назовет себя народ Богоборцем? В книге Исхода евреи много раз называются народом жестоковыйным, то есть непокорным, упрямым, и из контекста видно, что гордиться тут нечем".

Это одна черта, как видим, немаловажная. Что же касается еврейской активности, которая – не только по Буберу – является определяющей идеей еврейского самосознания, то очень любопытно и показательно такое житейское наблюдение известного русского философа и общественного деятеля Федора Степуна (из книги "Сбывшееся и несбывшееся"): "Я никак не мог увидеть живого смысла в том, что внук виленского равина и сын ковенского маклера, никогда не видавшие русской земли и русского мужика, ежеминутно ссылаясь на Маркса, горячо спорят друг с другом, в каких формах рязанскому, сибирскому и полтавскому крестьянству надо владеть своей землей".

Во тьме зловонной, не тепличной
Мы спим и слюним удила,
И лишь жидам не безразличны
Глухие русские дела.

/И. Губерман/

Уместны к тому будут и мои собственные два шуточные четверостишия

Мечтой нисколько не старея,

Россия зрит цветные сны.

Не спят кругом одни евреи –

России верные сыны.

Когда людей творил Создатель,

То Он замыслил ход конём:

Еврей пусть будет обыватель,

Но чтобы всё Мое – при нем

Действительно, смешно! Но это ли не сопричастность ко всему, что творится на Земле! А то и во всем мироздании... Но это уже метафизика...

Содержание

2. Антисемитизм и происхождение Вселенной

«Человеческий разум постиг искусство анализа, но он еще не научился синтезу. Так он отделил душу от тела, и это было хорошо, так как Бог есть дух, а природа ни что иное как материя; но, сделав это, он забыл магическое слово, долженствующее воссоединить и то, и другое.

/Гегель/

I

Заголовок выглядит достаточно сенсационно – на что и рассчитан, - и, тем не менее, понимать его следует буквально: все названо своими именами. Так как многие читатели не знакомы с предыдущей статьей: «Субстанция свободы или духовная реальность Вселенной» («Панорама», №451, 1989), то для дальнейшего взаимопонимания приведу ее основные положения:

1. Автор считает, что полное знание о мироздании может быть лишь результатом сочетания двух противоположных подходов (в соответствии с открытым Нильсом Бором принципом дополнительности): знания и веры, науки и религии. Современное состояние физики убедительно подтверждает религиозную идею Творения (Примеч. автора: речь идет не о буквально Шести днях Творения, с наивными и псевдонаучными интерпретациями которых автор согласиться не может. См., например, статью «Еще раз об эволюции Вселенной»). Уместно здесь привести слова Б. Хаскелевича: «Расцвет науки книга Зогар связывает с приближением мессианской эры. Начинают распространяться идеи, близкие к идеям Торы и иудаизма».

2. Основываясь на Единой теории электро-слабых взаимодействий, заслужившей в 1979 году Нобелевскую премию по физике, советские и американские ученые создали совершенно невероятную Теорию Раздувающейся Вселенной, где дан сценарий развития мира, начиная с ничтожной доли секунды от Начала.

До Сверхвзрыва Правселенная представляла собой ничтожных размеров «сферу», состоявшую из особого рода вакуума и обладавшую 10 измерениями. В этом уникальном вакууме возникали и исчезали сверхкороткоживущие виртуальные частицы, время жизни которых столь ничтожно, что при их появлении из Ничего не успевает нарушиться закон сохранения энергии (впрочем, и времени еще нет, да и самих законов…).

Вакуум находился в состоянии внутренней неустойчивости, в результате чего необходимым образом взорвался и стал раздуваться ( не путать с несравненно более скромным и давно известным расширением) со сверхфантастической скоростью, описываемой числом с 400 миллионами нулей (для сравнения: самые большие числа, с которыми до сих пор сталкивалась наука, содержат «всего» 80 нулей). Развиваясь с такой невероятной скоростью, Правселенная охладилась и перешла в стадию «кристаллизации», при которой уже возможно образование обычных полей и частиц. За кратчайшее время раздувания, гораздо меньшее, чем миллиардная доля секунды, образовалось пространство Сверхвселенной, чрезвычайно малой частью которой явилась позднее вся Наша Вселенная. Согласуя новейшую физику с представлениями о Божественном Творении, можно сказать следующие выводы:

а. Так как в Правселенной еще не было частиц и полей, которые образуют физическое пространство, то не могло быть и материи. Виртуальные частицы ученые рассматривали как «обменные»», то есть такие, которые, возможно, в строго физическом смысле не существуют, но ответственны за связь между полями. Но ведь и полей тогда еще не было – с чем же тогда происходил «обмен»? В отсутствие материи «обмен» мог осуществляться только между духовными полями. Таким образом Правселенная («кипящий бульон» из виртуальных частиц – по образному представлению физиков) есть некая духовная, или психическая, субстанция.

б. Хотя с точки зрения физики и математики колоссальная мощность Взрыва представляется более или менее ясной, но остается незыблемым вопрос вопросов: как Ничто смогло породить Все? Другое дело, если «в Начале было» не Ничто, а НЕЧТО, обладающее не просто физической неустойчивостью, а способностью Творить. Но ведь именно это и есть основное свойство – атрибут – Бога.

в. Известно из механики, что измерения – это, иначе говоря, степени свободы: 10 измерений – 10 степеней свободы; человек же не в силах представить даже четырех измерений. Так что же: безликий материализированный вакуум - или НЕЧТО ДУХОВНОЕ, обладающее невероятной для человеческого воображения свободой? Но свобода – это воля, способность к творческому акту. Бог-Дух-Вселенная. Бог есть духовная субстанция – Дух, Слово, или, говоря современным языком, некая универсальная информация о прошлом, настоящем и будущем Вселенной, мировой код, ген: «В нем была жизнь, и жизнь была свет человеков… В мире был, и мир через него начал быть».

д. Физика говорит, что в некоторый момент, в результате охлаждения и кристаллизации непрерывный вакуум распался на кванты (мельчайшие порции энергии и вещества), образовавшие физическое трехмерное пространство. А остальные семь измерений? Они не могли исчезнуть и, можно допустить, создали свое нефизическое пространство, также распавшееся на кванты. И так же, как обладавшие уже определенными конечными свойствами кванты физических полей заложили начало образованию вещества, так и конечные кванты поля духовного послужили кирпичиками для создания ноосферы - духовного пространства человеческих душ.

е. Важнейшим свойством духовного пространства является отсутствие времени. И в этом нет ничего сверхъестественного – если, конечно, не считать таковым существование души и Духа. Ибо, с одной стороны, относительность времени – давно осознанный факт: в разных системах отсчета ход времени может быть различным – следовательно, всегда можно выбрать такую систему отсчета, в которой время не движется – именно такая ситуация имеет место внутри черных дыр. Но, другой стороны, время определяется через причинную связь событий: если таковой нет, то нет и времени. В микромире события на уровне отдельных частиц носят случайный, беспричинный характер (по крайней мере, в смысле невозможности установить причину), - поэтому имеет смысл только понятие среднего времени жизни частиц.

Время, таким образом, не является уж столь незыблемой категорией даже в такой точной науке как физика, - что же тогда говорить об историческом, биологическом, психологическом и тому подобных «лирических» временах, оцениваемых гораздо более условно? Духовное не ограничено временем, а его пространство обладает колоссальной, немыслимой в трехмерном материальном мире свободой. Для условного существа из пространства некоторого числа измерений, пространство с числом измерений хотя бы на единицу больше, совершенно открыто. Наглядным примером является любая фигура на плоскости, то есть в пространстве двух измерений: окружность, квадрат, треугольник и тэ дэ. Периметр такой фигуры был бы непроходимой границей для двумерного существа, но такая фигура открыта со стороны третьего измерения – высоты. Для предполагаемого многомерного обитателя ноосферы точно так же не существует трехмерных границ материи, и ему, не связанному с нашим четвертым измерением – временем – одинаково доступно наше прошлое и будущее.

Эти рассуждения, хотя и несколько вольные, вытекают из приведенных выше физических результатов. Прежде всего хотелось бы обратить внимание на число семь. Случайное ли совпадение: семь измерений духовного пространства и семь небесных сфер, постоянно упоминаемых как в фольклоре разных стран, так и в различных религиозных верованиях. Это соображение заставляет нас обратиться к Каббале. Но сначала о ней самой. Чтобы не заниматься пересказом, приведу лишь несколько цитат из книги д-ра Ф. Берга «Введение в Каббалу»: «Моше получил Тору на горе Синай. Глагол получил на иврите «кибел». Слово «Каббала» означает получение, получение того, что дается». «Тора представляет собой внешнюю оболочку сущности, тогда как Каббала раскрывает внутренний смысл повествуемого в Торе. Тора несет нам слово Божье, тогда как Каббала поясняет нам его скрытый смысл. И между ними существует такая же связь, как между телом и душой». «Каббала таким образом может быть определена как учение, обучающее мудрости. Каббала дает человеку возможность постичь истинный смысл Творения, понять истоки всего сущего, как физические, так и духовные». «Мы должны понять, что слово Каббалы – это не что иное, как образы и символы, ибо только с помощью слов описать невыразимую тайну Творения невозможно».

II

«Неожиданное открытие Каббалы, как системы мышления, которая может успешно решать задачи ХХ века, поразило многих, особенно по сравнению с бессилием существующих традиционных институтов».

/Филипп Ш. Берг/

Согласно Каббале, бытие возникает из начальной точки «Эйн-соф», означающей бесконечность, т. е. отсутствие времени и пространства. Неотъемлемое изначальное свойство Создателя – «желание давать», изливать благость. Безграничное желание Бога «давать» приводит к созданию «сосуда», способного «получать». «Желание давать» являлось чисто духовной субстанцией и не могло быть сотворено. Все же сотворенное – реализация «желания получать».

Космическая духовная энергия передается из «Эйн-соф» к низшим мирам через метафизические сосуды – «сфиры» или «сфирот», число которых равно десяти. Три из них проводят свет в наш мир, но не оказывают на него прямого воздействия, семь других на него непосредственно влияют. «Десять сфиротов невещественных, у них десять свойств бесконечных: глубина начала, глубина конца, глубина добра и глубина зла, глубина вышины, глубина востока и глубина запада, глубина севера и глубина юга…». А вот комментарий к этому отрывку: «Невещественность сфиротов соответствует отсутствию в иврите особых знаков для цифр. Свойства – неточный перевод, в подлиннике – «мидот»-меры. Эти меры – суть глубины каждого из сфиротов, которые бесконечны и выходят к началу… Сфироты представляют собой модусы бытия, которые возвращаются к своему источнику, Богу». (А. Волхонский «Бытие и Апокалипсис»).

Таким образом, сфироты можно рассматривать и как измерения – степени свободы, и как проводники духовной энергии. Большое число измерений нетрудно связать и с произволом, но духовный характер сближает их со свободой, - что, конечно, не одно и то же. Таким образом, новейшая физика и древнейшая мистика пересекаются в узловых точках, выполняя предначертания Ветхого завета. Однако некоторая вольность трактовок, приемлемая в сложной символике Каббалы, все же недопустима в физике. Например, мы говорим о времени существования Правселенной до Взрыва и во время Взрыва – и тут же о том, что Правселенная еще не обладала временем. Но это противоречие кажущееся, так как промежутки времени, относящиеся к довременному состоянию мира, мы вынуждены определять в системе отсчета современного наблюдателя. Поэтому правильнее было бы сказать, что в системе отсчета Правселенной ход времени в ней был равен нулю. И это вполне научное представление позволяет понять одну из самых великих загадок мироздания: что было до того, то есть до Взрыва? Это ведь только в нашей, современной системе отсчета, основанной на физике и математике нашего мира, Правселенная до Взрыва существовала ничтожную долю секунды. По отношению же к самой себе, поскольку время в ней было неподвижно (или отсутствовало), Правселенная существовала вечно. Тот, кто знаком с теорией относительности (хотя бы с ее идеей), легко воспримет это «известие», в котором принцип относительности доведен до логического конца или, наоборот, восходит к Началу. Но эту точку зрения можно принять и чисто интуитивно, проникнувшись пульсом Вселенной. Примерно то же, что и о времени, можно сказать и о скорости Раздувания, которая тоже относительна: для раздувающейся духовной субстанции не существовало физических ограничений скорости. И, кстати, скорость Раздувания – не есть ли это та самая, полусказочная скорость мысли: духовное движение, практически бесконечное по величине и способное к творению?

Для уточнения своей позиции я бы определил материю так: «Материя – все то, что существует в пространстве и времени и подчиняется законам физики». Такое определение не отрицает реальности нефизических явлений: мышления, воображения, сновидений, летающих тарелок – если они действительно безинерционны, как утверждают некоторые очевидцы, - и тому подобное, но просто выводит их за рамки материи и относит к миру духа: «Все то, что воспринимается как реальность, но не подчиняется законам физики, есть духовность».

Итак, причиной возникновения материи была коренная потребность Духа - «желание давать», которая могла реализоваться лишь противоположной потребностью – «желанием получать». И в связи с эти следует ввести в эти рассуждения человека – каковой до сих пор присутствовал в качестве абстрактного «наблюдателя», придав ему более узнаваемый облик и перебросив мостик между ним и бесконечным, холодным и неодушевленным Космосом.

В 1973 году философы выдвинули парадоксальный антропный космологический принцип: «Мы являемся свидетелями данных событий потому, что без свидетелей события вообще невозможны». Это уже не просто человек, как мера вещей, ибо здесь человек из стороннего «наблюдателя» превращается чуть ли не в создателя мира! Было замечено, что значения физических констант связаны с самим фактом существования человека. Каким же образом законы природы и основные постоянные оказались так точно подогнаны к столь ничтожному, по космическим масштабам, существу? – ведь в соответствии с антропным принципом мир без человека вообще бы не существовал. Человек же не Бог, чтобы диктовать законы Вселенной! Да, не Бог, но «по образу и подобию Божьему». Человек подобен Богу, конечно, не физическим обликом, а по внутреннему, самому глубинному признаку: по способности творить. Как Бог сотворил Вселенную через Дух, Слово, - так и человек продолжает Его дело, творя мир через ноосферу, которая суть развивающаяся духовная реальность; эта реальность существовала – вне времени – до человека, но человек ее конкретизирует, наполняет идею материальным содержанием и как бы вновь создает (как тут не вспомнить «вещь в себе» Канта и «волю» Шопенгауэра!

Хотя материализм утверждает, - а большинство из нас стихийные материалисты в силу каждодневного своего опыта и продиктованного им здравого смысла, - что мир существует объективно, т. е. независимо от нас и нашего сознания, на самом деле все не так просто. Во всяком случае, микромир, из которого в конечном счете состоим и все мы, и все окружающие нас предметы, еще как от нас зависит! Во-первых, мы уже говорили о принципе относительности и о роли наблюдателя; а вторых, в мире действует еще и принцип неопределенности, согласно которому невозможно получить точную и полную картину любого микропроцесса или даже крошечной элементарной частицы, не внося неисправимых искажений самим актом наблюдения (поневоле влияя на частицу световым или электронным лучом). Таким образом, и «простейшая» частица совершенно непредставима наглядно и может быть «изображена» лишь системой математических формул, то есть чистой абстракцией. Могут возразить, что сама математика, несмотря на абстрактность, носит все же абсолютный, объективный характер, который подтверждается независимостью ее результатов. Так-то оно так, но любая математическая теория основана на системе постулатов, являющихся как раз не абсолютом, а «договором», но которые часто выглядят столь естественно, что их даже не замечают – как воздух, которым мы дышим; например, две параллельные прямые никогда не пересекаются. Что может быть естественнее? Но если так было у Эвклида, то у Лобачевского, как известно, совсем наоборот.

III

«Все труды человека – для рта его, а душа его не насыщается».

/Екклесиаст/

Приведенных соображений достаточно, чтобы перейти к человеку в изображении Каббалы. Весь физический мир образует собой вместилища, «сосуды», в которые изливается Божья благость – «желание дать». Неживая материя вбирает благость в виде вещества, количество которого раз и навсегда задано – в соответствии с законом сохранения. Жизнедеятельность живых организмов состоит в постоянном возобновлении «желания получать», необходимого для их функционирования. Естественно, что в максимальной степени это должно проявляться в человеке, так как его связи с окружающим миром наиболее многообразны. Кроме того, интеллект позволяет ему изобретать все новые и новые формы этого «желания». В то время как Бог целен и состоит из единого «желания давать», творить («Он – Добро, Его атрибут – изливать добро и благость, - пишет доктор Берг. – Проявление этого «желания отдать» мы называем положительной энергией»), человек двойственен: для его нормального существования оба «желания» должны уравновешиваться. Но в силу своей материальной природы человек постоянно нарушает этот баланс в пользу «желания получать». В результате человеческий интеллект, роднящий его с Богом – в качестве земного аналога небесной жажды творения – изощряется в направлении прямо противоположном.

Доктор Берг отмечает: «Во всех странах, где евреям разрешали селиться, они были двигателями торговли, науки и искусства. Их успех во всех областях, к которым они обращались, является свидетельством того, что их «желание получать» сильнее, чем у других народов».

Это очень существенное замечание, а для данной гипотезы – концептуальное. Уникальность судьбы еврейства объясняют (те, кто склонен к объяснению, а не к вере) особенностями его истории: изгнание, рассеяние, стереотипы и предрассудки народов, среди которых проживают евреи, зависть к более умной и удачливой нации и т. д., то есть причины ищутся где-то вовне, а не внутри еврейского бытия и мировосприятия. Но в этом указании Берга можно обнаружить обстоятельство более глубокое даже по сравнению с генетической предопределенностью.

Будучи одной из сторон двуединого процесса, «желание получать» является полноправным условием существования нашего мира. Действуя воедино, отрицательная энергия «желания получать» и положительная энергия «желания давать» взаимно уравновешиваются. Берг: «Желание получать» становится пагубным, когда превращается в доминирующее и неограниченное, что приводит к нарушению симметрии, и человек, эгоистичный в делах и мыслях, отдаляется от Создателя, то есть отделяет себя от источника духовной энергии». И еще: «Мы настолько утратили понимание истинного смысла существования в физическом мире, что «желание получать» приобрело для нас более важное значение, стало для нас более реальным, чем свет, которым является «желание отдать».

Крупный еврейский религиозный философ Мартин Бубер отмечает идею действия как одну из трех, наряду с идеями цельности и будущего, еврейского самосознания: «Вторая идея еврейства – действие. Она тоже коренится в народном характере. В том, что еврей более расположен к подвижности, чем к восприимчивости: его двигательная сила работает более интенсивно, чем познавательный аппарат. В действии он более индивидуален, чем в восприятии… И потому им, как людям, действие важнее, чем переживание (Выделено мной. Интересно в связи с этим отметить, как относительно редко распространено среди эмигрировавших (действие) евреев такое чувство (переживание) как ностальгия. Хотя это можно объяснить и более прозаично. – Я. М. ).

Если спроецировать полу-мистическое «желание получать» на материалистическую идею «действия», то проявляется довольно четкое изображение столь распространенного специфически-знакомого типа, погруженного в кипучую деятельность преобразовательно-добывательного характера. Ведь это все о нем: «Суета сует, сказал Экклесиаст, суета сует – все суета! Что пользы человеку от всех трудов его, которыми трудится он под солнцем?». И, казалось бы, подобно птичке божьей, вьет он свое уютное гнездышко, не помышляя о зле, желая лишь добра своим птенчикам. Но если бездумная птаха устраивает свое жилище в строгом соответствии с законами природы – то есть «получая» ровно столько, сколько ей необходимо – и ни соломинкой более, то можно ли то же самое сказать и о человеке? Впрочем, и да, и нет. Чем ближе к естественной жизни, тем больше в человеке уравновешены фундаментальные принципы Замысла. Но, отведавши запретного плода, человек уже не может остановиться: благоухающей дорогой прогресса он устремляется прямо… в ад. Ему кажется, что он увеличивает Добро, но он лишь растит Зло. Производная материального мира, интеллект метафизически неуравновешен: загипнотизированный собственными успехами, непрерывно расширяя зону житейских удобств, он стремится не замечать на другом полюсе бытия громаду дурно пахнущих отходов, причем «отходов» скорее в переносном смысле, ибо те, что в прямом, в наше время не заметить невозможно, и для понимания сей диалектики даже не надо быть Гегелем. Как упивались еще совсем недавно успехами медицины, чуть ли не о бессмертии трубили! Но обнаружилось, что продление жизни связано с экспоненциально возрастающим числом возрастных заболеваний – и прочих осложнений, в том числе и социального порядка – и, если подумать, то будто что-то незримое упорно сопротивляется грядущему нашему общему счастию. А СПИД?! Да ведь это уже прямое предупреждение (свыше?!), бьющее прямо в точку! И пусть наконец удастся разгромить зашедшего к нам в тыл врага с помощью одноразовых шприцев и добрых старых презервативов. Пусть! Но не сомневаюсь – тьфу, тьфу! – что потом, после короткой эйфории, возникнет что-то другое, возможно, еще более страшное. Природа сопротивляется – это ведь так понятно! Но природа ли? Вспомним, что материальная природа вторична, и она лишь отражает Замысел Творения.

В «Письме вождям Советского Союза» Солженицин писал: «Весь «бесконечный прогресс» оказался безумным, напряженным, не рассчитанным рывком человечества в тупик. Жадная цивилизация «вечного прогресса» захлебнулась и находится при конце… Прогресс должен перестать считаться желанной характеристикой общества…». Скажут: хорошо, с прогрессом разделались, но причем и тут евреи?! Разве не устремляется все прогрессивное человечество по светлому пути электрификации, автоматизации и атомизации – прямиком навстречу своей гибели? И евреи, естественно, в этом числе, но – в авангарде. Это ведь как раз то, чем евреи так привыкли гордиться – так же, как гордились еще совсем недавно своим бурным участием в русской революции. «Избранный народ», само собой не означает превосходства над другими народами, хотя такая мысль очень утешает, особенно в трудную минуту. Более знающие люди говорят, что еврейская избранность в том, что именно евреям была вручена Тора – в конце концов Бог знал, что творит. Этот доверительный акт интерпретируется как Договор с Богом, который поручил своему народу нести свет истины, добра и справедливости всем остальным, пребывающим во тьме и в язычестве. Но как, спрашивается, нести? Проповедью? – Не поверят. Образцом поведения? – Засмеют. Несокрушимостью веры? – Возненавидят. Страданиями?.. Но я не буду повторять избитых истин – да простят меня невинно убиенные! – о страданиях еврейского народа: меня более занимают причины, чем следствия, и, по моей версии, причины эти не исторические, а метафизические.

Каббала – «получение». Но только ли получение торы? Даже если и так, то выбор остается непонятным: то ли это особая любовь к еврейскому народу, то ли наказание Божье – учитывая всю последующую еврейскую историю? Учтем еще и то, что «желание получать» относится к исходным понятиям Каббалы, а также и то, что еврейский народ обладает этим «желанием» в превосходной степени. И, наконец, что в материальном мире «желание» это носит преимущественно мирской, материальный же характер. Тогда не в том ли сокровенный умысел Торы, что она была вручена самому материалистичному изо всех народов, с сильнейшим импульсом-«действием» - «желанием получить»?

Из статьи проф. А. Воронеля «О национальном характере»: «Израиль означает – «Борющийся с Богом». Это имя Бог дал Иакову после того, как тот не уступил ему в борьбе, «длившейся всю ночь»… По какой странной причине назовет себя народ Богоборцем?.. В книге Исхода евреи много раз называются народом жестоковыйным, то есть непокорным, упрямым, и из контекста видно, что гордиться тут нечем» (конец цитаты).

Но Бог есть Дух – с Духом и борется воплощенная в Израиле квинтэссенция материи. Здесь – истоки диалектики, диалектики не как науки, а как мирового движущего фактора. Если Дух реализует себя через созидания – «желание давать», то материя – через потребление - «желание получать». Материальный прогресс – замаскированная под духовность коварная форма социального потребительства, ибо суть его в том, чтобы получить больше, чем дать. Во всеоружии человеческого интеллекта прогресс эксплуатирует законы природы, стремясь на каждом данном этапе получить «выигрыш в силе». Метафизическая энергия прогресса отрицательна, что означает появление разрушительных – по отношению к организованной материи тенденций. Дух защищается – материя разрушается. В природе этот процесс выражен законом возрастания энтропии – меры хаоса, являющимся, по сути своей, не физическим, а метафизическим законом. Именно поэтому он вступает в противоречие с основным законом природы – и в конечном итоге его побеждает, ибо законы метафизики выше.

Разрушителен и антисемитизм. Торжество олицетворенной в евреях – в сытое мирное время – организованной сверх меры материалистичности недолговечно. Вступают в действие механизмы, имеющие, казалось бы, вполне земное происхождение, но за ними всегда стоит разрушительная идея, дух. Духовное сопротивляется грубому натиску материи и, будучи по метафизическому рангу выше, оно в конечном счете разрушает материю и губит живых ее носителей. Сама по себе материя – не Зло, ибо она есть воплощение Замысла. И еврейство, разумеется, не зло, ибо через него – избранный народ – Замысел осуществляется в наивысшей степени: избранность – в этом. Но 613 (!) запретов и повелений иудаизма не говорят ли сами за себя? Неуемное «желание получать» нуждается в обуздании. Поэтому иудейская мораль, не полагающаяся на скромность чересчур энергичного «получателя» возведена в Закон. Божьи Законы – синоним законов метафизики. Изобильные жестокости Священного питания вызваны тем, что «желание получать», не сбалансированное «желанием давать», вызывает избыток отрицательной энергии, следствием которой и является очищающее страдание. Дух безразличен к плоти, как таковой, но не безразличен к желаниям» плоти. Плоть, чрезмерно озабоченная получением, беспощадно – по земным меркам – разрушается. И страдания плоти восстанавливают утраченное равновесие. Здесь, кстати, как и при рассмотрении религиозной морали, возникает вопрос: но почему страдают праведники, так мало озабоченные своей плоти? Почему, например, одно сплошное страдание вся жизнь Василия Фивейского – из одноименного рассказа Л. Андреева? За что страдают эти благородные люди – неужели за чужие грехи? Ошибка – в самой постановке вопроса, ибо страдание с точки зрения духовности не есть наказание. Страдание, напротив, есть благо, ибо оно увеличивает меру духовного. Никто на этом свете, видимо, не быть ни наказан, ни награжден, – что отнюдь не означает равенства святых и грешных перед Духом: генерируемая их мыслями и поступками космическая энергия может вызывать скрытое, опосредованное воздействие, но, главное, влияет на их духовный, космический статус, которым определяется пребывание в небесной сфере того или иного ранга, или – в понятиях данной статьи – в пространстве соответствующих степеней свободы. В этой подготовке к «небесному», вечному существованию и состоит главный смысл нашего пребывания на Земле (здесь речь не идет о цели самого мироздания, которая поворачивает и цель человеческого существования под другим углом).

***

Перенесемся теперь в социальную сферу, к нации, к человечеству. Антисемитизм есть общественный регулирующий фактор, компенсаторный механизм, через который устанавливается равновесие потоков духовной энергии. И в целом, к сожалению, этот механизм не избирателен: будучи направлен против определенной людской общности, он подчас одинаково больно бьет и по всем отдельным ее представителям. От антисемитизма можно укрыться путем ассимиляции или другого рода мимикрии, но это не избавляет от страданий, а лишь переводит их в другую плоскость. Таким образом, отрицательная энергия, вызванная засилием материи и выраженная в данном случае в антисемитизме, имеет для человеческой общности тот же разрушительный смысл, что и энтропия – для Вселенной. Антисемитизм – мера земного хаоса, недаром возрастающего в эпохи неуравновешенности и разброда, и, для полноты аналогии, можно было даже сказать о законе возрастания антисемитизма. И так же, как возрастание энтропии ведет к тепловой смерти – распылению, так и усиление антисемитизма ведет к распылению и уничтожению человечества, к Апокалипсису. Почему, спрашивается, – всего человечества, а не одних евреев? Да потому, что воплощенное в еврействе «желание получать» не является их абсолютной монополией и присуще в целом и всему человечеству. Цивилизация для всех нас выглядит куда предпочтительней варварства, но в этом соблазне – ее великая опасность, ибо все же не рациональное «действие», а иррациональное «переживание» приближает человека к Богу (чтобы не быть пойманным на противоречии, уточню, что интеллект уподобляет, а не приближает, вызывая, напротив, богоборческую тенденцию, «конкуренцию» с Богом. Еврейство – бунтующая против Духа живая плоть Вселенной, своим богоборчеством вызывающая на себя отрицательный энергопоток. Но страдания нации в целом увеличивают ее недостающий – в довольстве – духовный потенциал и, приближаясь в иные исторические периоды к максимуму, поднимают к высшим степеням свободы космическую ее душу – оправдывая избранничество. Евреи открыли Бога для человечества – и они же отдалили человека от Бога, способствуя возвышению над природой, «покорению» природы и превращению ее в раба человеческих желаний и амбиций. Но есть ли у человечества другой, «нееврейский» путь? Вот вопрос.

Рассеянные по всему свету и вкрапленные социально и генетически между другими народами, евреи разрушают традиционное представление о нации, и можно почти всерьез согласиться с шутником Губерманом: «Все люди – евреи, но только не все нашли в себе смелость признаться».

В соответствии со сказанным можно было бы заключить, что «все люди – евреи» в том смысле и в той степени, в какой им присуще «желание получать». Однако и это не так, ибо ничего еще не было сказано о величайшей поляризации внутри самого еврейства на, скажем, «материалистов» и «талмудистов». Без этого внутреннего противостояния евреи попросту не могли бы сохраниться, выродившись в единое – по Марксу – торгашество («Чтобы осознать это, мы должны представить себе проблему еврейства во всей ее глубине и, погрузившись в нее, достичь дна – того основания, где из противоречия рождается внешнее. Потому что такова природа и судьба еврейства: высшее в нем связано с низшим и его светлые стороны с постыдными. Еврейство не просто и не однозначно, оно исполнено противоречий. Это полярный феномен», - так пишет Мартин Бубер).

Но и книжная, «талмудистская» духовность среди евреев тоже особого свойства. Противостоя «жестоковыйному» напору «материалистов», она, по закону полярности, столь же упряма и непрошибаема. Зато в непререкаемой догме – как и в неуничтожимости материи – великая, многовековая сила. Но если отрицательная энергия энтропии все же, в конце концов разрушает материю, то «энтропия» антисемитизма только укрепляет сионский дух «книжников», сублимируя в анти-антисемитизм – кошерный питательный бульон «местечковой» еврейской массы – в свою очередь обеспечивающей своих духовников вполне земными условиями существования. И намертво замыкается кольцо обороны…

IV

“Но вот какой вопрос меня беспокоит: ежели Бога нет, то, спрашивается, кто же управляет жизнью человеческой и всем вообще распорядком на Земле?”.

“Заседание не состоится, потому что Аннушка пролила масло”.

/М. Булгаков/

Предсказано ли будущее мира в священных книгах и, если да, то каким образом?

Ноосфера как духовная реальность, возникшая в результате квантования Правселенной, хотя и является “ровесницей” реальности физической, во времени, как уже отмечалось, не существует. В ней нет процессов – промежутков времени, а есть события – мгновенные точки, причинно не связанные между собой, - в чем, в частности, проявляется наличие дополнительных степеней свободы. Однако процессы и события нашего пространства-времени существуют в ноосфере наподобие многомерных образов, а, точнее, прообразов, ибо они – первичны. И подобно тому, как конструктор разворачивает трехмерный образ детали на трех двумерных плоскостях, так и обитатель ноосферы мог бы , в принципе, развернуть происходящий в пространстве-времени процесс “вдоль” нескольких трехмерных “плоскостей”, в которых третьим измерением было бы время. И он мог бы “видеть” ход времени в этих конфигурациях; причем, сам от времени не зависящий, он воспринимал бы сразу прошлое, настоящее и будущее. Наше физическое пространство непосредственно принимает информацию из ноосферы в качестве трехмерной проекции, но не может, однако, переносить эту информацию “вдоль” самого пространства, от точки к точке. Точно так же световой зайчик связан с источником света, но отдельные зайчики на экране между собой никак не связаны. Поэтому информация о будущем (“свет”), непрерывно и непосредственно поступающая к нам из духовной сферы, не воспринимается нашими физическими органами чувств и вообще не может быть сообщена нам из нашего физического будущего. Но этот процесс идет не прекращаясь, потому что наш мир неразрывно связан с миром с миром духовным, и нетрудно догадаться, к чему я клоню: будущее - как и прошлое – проникает в нас неясными образами, смутными ощущениями, туманными воспоминаниями… Но почему “смутными”, “неясными”, туманными”? Потому что, подобно радиоволнам, образы накладываются друг на друга, интерферируют, попадают в зону помех, экранируются мыслью… Так что очень много зависит как от окружающей обстановки, так и от нашего состояния. И есть, конечно, люди и более, и менее восприимчивые, но иногда бывает со всеми: вот это, вот… оно уже происходило с вами, и вы уже точно знаете, что будет сейчас… хотя вы так же точно знаете, что этого не было. А еще острее – сон, когда нет помех со стороны мысли, а чувства, напротив, обострены чрезвычайно. И тогда вы ясно, больно, страшно видите свое будущее, но, проснувшись, уже не можете его вспомнить…

Итак, четырехмерное пространство-время открыто для пространств пяти и более измерений. Теряя, подобно всякой проекции, какую-то часть своих измерений – степеней свободы, информация-Слово принимает форму, надлежащую той или иной области пространства-времени. И отображенная, искаженная информация обо всей Божественной Вселенной проникает в наш маленький человеческий мозг…

V

«И сказал Бог Валааму: не ходи с ними, не проклинай народа сего, ибо он благословен».

/«Числа», 22-12/

Основное направление цивилизации – материальный прогресс, - ведет к накоплению отрицательной энергии, проявляющей свой характер в тотальных масштабах мировых войн, пандемий, экологических катастроф… Но на памяти еще то розовое время, когда почти единодушно – до появления работ «Римского клуба» и «Общества Тейяра де Шардена» – прогресс признавался явлением исключительно положительным, хотя и с указанием на отдельные недостатки. И в то же время, содержащаяся в ноосфере информация трансформировала негативные эмоции в направлении зловредных носителей грядущих катаклизмов – известно к кому… Но ведь эта угроза родилась не с атомной бомбой, а гораздо раньше: с порохом, спичкой, каменным топором, с колесом, с палкой, обращенной в орудие защиты-нападения. Так что лозунг «Назад в пещеру!» не спасет человечество, хотя уже ясно, что и путь материального прогресса – тупиковый путь.

Тора была вручена тому народу, который своим «желанием получать» отвечал силе Божественного «желания давать» – и в этом суть избранничества. Но Книга несла в себе и пророчество о том, к чему приводит неуравновешенность двух энергетических потоков. По своей человеческой самонадеянности, развившейся с успехами науки, мы привыкли считать, что точность предсказаний зависит от количества доступной информации: чем больше, тем лучше. Материалистическая наука – точка опоры, информация – Архимедов рычаг. Но факты, скорее, говорят об обратном (то же самое и с научным познанием вообще): накопление информации ухудшает точность прогноза. Потому что, с одной стороны, усложняется обработка данных, а с другой – более сложная и мощная техника сама создает дополнительные и принципиально неустранимые помехи. Это происходит не только в микромире, где световой или электронный луч, проходя через микроскоп, необходимым образом влияет на микроскопический объект наблюдения, но и в макромире, где, например, запуск ракет и спутников с целью изучения атмосферы, хотя и дает новую информацию, но также и нарушает природный баланс, на котором основывались простые и естественные народные приметы. Знание растет и ширится, но и там, и тут полное знание находится за горизонтом абсолютной недоступности науке: знание, идущее вглубь, упирается в принцип неопределенности, а идущее вширь – в принцип дополнительности.

В виде парадокса можно предположить, что идеальное предсказание получается при минимуме информации, сводимой, как известно, к паре: плюс-минус, да-нет, единица-ноль… Но ведь именно такова типа ситуация возникла в момент Творения, когда Духом (Творцом) только-только начала создаваться материя. Дух трансформировал этот первичный бит информации – Слово – со скоростью мысли, одновременно и творя Вселенную и предсказывая ее будущее. Творение-предвидение было единым актом, и за 15 млрд лет до первого человека Бог-Дух «предвидел» его появление и все грядущие успехи и злоключения Человека и человечества, в том числе и такое ноосферное явление, как антисемитизм (наконец-то приехали!), служащее регулирующим космическим фактором.

Неуравновешенность энергетических потоков, вызванная сотворением времени (без которого материя не может развиваться), имела следствием, в частности, и будущий распад еврейства на два полюса: «материалистов» и «духовников». Эта поляризация, наряду с неотъемлемым от нее монотеизмом (не признающим плюрализма – и в силу этого порождающим крайности), явилась основным условием еврейского самосознания, а затем, с отпочкованием христианства и ислама, привела к распространению противостояния в мировом масштабе, наиболее глубоко и устойчиво выражая себя в антисемитизме, точнее, в концентрации мирового Зла вокруг «еврейского вопроса».

В качестве мирового Духа Бог был чужд материализированному сознанию-интеллекту еврейской массы, что нашло свое отражение в запрете на Его изображение и имя. Бог-сын Иисус Христос явился земным воплощением Неба и – в качестве такового – отрицанием еврейского материализма. Антиеврейский характер новой веры выразился как непосредственно – в образе Антихриста, так и обобщенно – в перенесении царства Божьего с Земли на Небо.

Усматривая причину антиеврейства в еврейском материализме, можно привести еще слова Теодора Герцля, подтверждающие внутриеврейский, по сути, источник этих настроений: «…еврейский вопрос неизменно возникает там, где мы скапливаемся в значительном количестве, где его же нет, туда привозят его эмигрирующие евреи». Материализм делает евреев особо привязанными к этой жизни, и, если подумать, то должно быть странно, что черты человеческого характера, направленные на самосохранение, в общественном сознании выглядят как отрицательные – и наоборот. Почему такое вполне понятное стремление избежать смерти уже в само названии своем – трусость – содержит негативную оценку, а пренебрежение чужой и собственной жизнью – храбрость – вызывает всеобщее уважение? Если, исходя из рационализированного понятия морали, считать, что храбрость в конце концов способствует сохранению рода, то тогда непонятна уникальная живучесть евреев, которых нередко обвиняют в трусости. И, в конце концов, если живучестью своей евреи обязаны необычной приспособляемостью (как замечает Губерман, «пустившись по белому свету, готовый к любой неизвестности, еврей обживает планету, меняясь по образу местности»), то чем хуже тогда эта мирная способность к быстрой адаптации бездумной способности к убийству? Но хотя обвинение в трусости – всего лишь один из антиеврейских предрассудков, спровоцированных своеобразием национальной судьбы, он имеет и более глубокие корни, ибо дыма без огня не бывает…

VI

«Кто мы? Мы не семья в единой семье народов, мы потомки Авраама-еврея: весь мир на одном полюсе, мы – на другом. «Народ, живущий обособленно». Такова закономерность, не подлежащая изменению».

/Элиягу Ки-тов/

До того, как мне попалось на глаза это высказывание, я собирался более или менее основательно попытаться убедить читателя в личном своем наблюдении: евреи – в массе своей – это совсем иная ментальность, нечто совершенно отделенное от других народов. Несомненно, одним бы показалось, что я ломлюсь в открытую дверь (хотя я имел в виду, скорее, совсем другое, чем они); другие же, воспитанные в интернациональном духе, возмутясь, стали бы доказывать, что мы такие же, «как все народы». Высказывание Элиягу Ки-това, относящее нас к менее древней, но гораздо более обоснованной традиции, избавляет меня от описания вольных упражнений, доступных любому читателю. Но, говоря об иной ментальности, я вовсе не намерен сводить все к тому, что уже было сказано у горы Синай: «Но вы будете у меня царством священнослужителей и народом святым» – ибо это вопрос веры. И все же, если «грань между евреями и неевреями есть первооснова иудаизма» (Элиягу Ки-тов), если различие столь глубоко, то с этим нельзя не считаться – ни в теории, ни на практике. Рядовые житейские наблюдения, однако, вряд ли убедят кого-то в том, что он имеет дело с «народом святым», ибо почти все пороки, присущие другим народам – и подчас в еще большей степени – присущи и евреям. Но есть одна заповедь, которая евреями соблюдается в гораздо большей степени, чем другими: «Не убий!». Очевидно, это связано с тем, что жизнь в системе еврейских ценностей занимает особое место.

Если говорить о разного рода противопоставлениях, с которыми сталкивается человек, то, несомненно, самым глубоким является водораздел между материей и духом, с момента становления Вселенной выражающимися в «желаниях» «давать» и «получать». И глубинное противостояние еврейства и остального человечества – поскольку оно имеет место – может быть обосновано только этим исконным метафизическим конфликтом. Усиленное чувство материи вызывает соответствующее возрастание ценности человеческой жизни. При этом земное существование становится несбалансированным – вследствие недостатка «желания давать», каковое «желание» в данном аспекте можно назвать суицидностью, то есть стремлением к смерти, к самоубийству. Тогда именно недостаток суицидности есть та грань, которая отделяет евреев от неевреев. Желание расстаться с жизнью является предельно выраженным – в условиях материального бытия – «желанием отдать». У язычника это «желание» не оторвано от всего его существования – и потому он является естественным человеком. Различные сочетания и комбинации двух видов «желаний» порождают естественную – чувственную, а не головную мораль. У евреев мораль имеет обратное – головное – происхождение, имя которому – Закон. Совершенно напрасно толковать о предпочтении того или иного вида морали – Закона или чувства – ибо они оба необходимы в силу их действительности. Но, конечно, каждый из нас предпочитает тот вид, обладателем которого он является.

Повышенная жизнеспособность евреев, их прагматизм – «желание получать» плюс «действие» постоянно конфликтуют с самоубийственной воинственностью «варваров», неосознанная тяга к смерти которых, связанная с памятью души о пребывании в Вечности, еще не совсем вытесненная цивилизацией, вызывает устойчивую, неодолимую и рационально необъяснимую («Почему? Не знаю. Я так чувствую» – так пишет Вас. Шульгин в книге «Что нам в них не нравится?») неприязнь к удивительно цепкому и бойкому племени («Пожал плечами Тарас Бульба, подивившись бойкой жидовской натуре, и отъехал к табору» - Ник. Гоголь). Но, как показывает история, совсем невоинственные евреи нередко и в чисто военном отношении оказывались сильнее своих воинственных противников. Оно и понятно: неосознанное желание умереть сталкивалось со вполне осознанным желанием жить…

Хотя и верно, что и евреи были когда-то язычниками, и отголоски жертвоприношений можно найти даже в Библии, но евреи-язычники не были еще собственно евреями: они были семитами и ничем особенным не отличались от прочих семитских племен Аравии; евреями в теологическом и метафизическом смысле они становятся с момента вручения Торы. Вручение («получение») Торы есть акт метафизический, что означает и принципиальную невозможность установить исторически четкие его «параметры» - подобно тому, как принципиально невозможно знать одновременно основные параметры элементарной частицы. В первом случае мы имеем дело с актом веры, во втором – с математической абстракцией, основанной на постулировании, так что в обоих случаях это – Договор.

Неприязнь к еврею есть следствие чуждости цивилизованному, оторвавшемуся от природы, то есть метафизически несбалансированному существу, стремящемуся подменить духовность интеллектом. Хотя интеллект и ставится евреям в заслугу (это, кажется, единственный плюс в глазах их противников), - но почти всегда с долей недоброжелательства. И это по-своему справедливо в том отношении, что интеллект сам по себе духовностью не является и может выступать даже как антидуховность, имея в своей основе прагматический, земной расчет – тогда его метафизическая энергия будет скорее всего отрицательной. Неземным предощущением гибели («Чую с гибельным восторгом: пропадаю! Пропадаю!» - В. Высоцкий), которая «для сердца смертного таит неизъяснимы наслажденья» - А. Пушкин), здравый рассудок явно предпочитает наслаждения вполне земные и изъяснимые, подстегивая прогресс, который, выходя за естественные границы, волну за волной шлет потоки отрицательной энергии. И, вдобавок, материализуется, лишается духовности – путем потребительства, замены страдательной функции на развлекательную, путем коммерциализации – даже такая заведомо духовная область как искусство.

И в то же время, смешиваясь с другими народами, осуществляя обменную (виртуальную?) функцию – информацией, идеями, товарами, деньгами, генами… чем угодно! – евреи привносят недостающую жизненную потенцию в народы с суицидным замесом. И они играют роль не только «вечной закваски в огромном мировом брожении» (А. Куприн), но и роль питательной, нервной, мозговой, а, может, и всех прочих жизнетворных систем в организме человечества. И если каким-либо отделить нервную, например, систему организма и сделать так, чтобы она жила самостоятельно, то, лишенная души, она будет как-то слишком цепка, липка, живуча – потому что, умирая, теряет все… и будет безобразно корчиться, цепляясь за жизнь… Но без нервной системы – как же? Так же как и без души…

VII

«Чем больше знаний о мире дает нам наука, тем явственней вижу я руку Всевышнего, правящего Вселенной».

/А. Эйнштейн/

«В конце концов понятие Бога самое простое: кто еще мог все это создать?»

/Наполеон/

А душа – великая страдалица. И, найдя временный приют в нашем мире, душа оставляет вдруг тело и устремляется в огромный свободный Космос, неотъемлемой частью которого она является. Она встречает там души родных и близких людей, но не может до конца радоваться этому, памятуя о том, что знала их живыми. И боль… нет, не боль… Кому знакомо чувство ностальгии хотя бы немного, поймет это состояние души: это память о чем-то прекрасном и навеки оставленном… И неудовлетворенная в бестелесной тоске своей, Душа опускается на Землю, чтобы опять и опять, в муках подниматься по ступеням совершенства, обретя полное счастье лишь на седьмой ступени.

Но совершенен лишь Бог. Его десятимерная свобода означает безграничную любовь ко Вселенной, трехмерным телом которой и ее семимерной душой Он уже обладал… И Его, означающая колоссальную созидательную потенцию, Любовь творила и творит Вселенную.

Лос-Анжелес, 1990 (91)

Примечание: Статья была отослана в альманах «Панорама», с интересом и одобрением принята редактором А. Половцем, вошла в набор готовящегося специального (книжного) приложения к альманаху… и не была опубликована. Сей отрицательный результат, однако, послужил стимулирующим моментом для дальнейшего развития темы и поводом для написания книги "Формула Бога".

3.Антисемитизм (про антисемитизм без философических прикрас)

«Антисемитизм – оружие евреев»

/Михаэль Лайтман/

Бесчисленное число работ на тему антисемитизма: метафизических и кабалистических, бытовых и философских, материалистических и трансцендентных, психологических и экономических,... казалось бы, не дает никаких шансов на то, чтобы сказать что-то свое, поэтому и подзаголовок моей статьи умышленно «оппозиционен». Знакомясь со всем этим философским и философствующим «монбланом», устремленным как «вверх», так и «вниз», то есть как к иномЕрным (иномИрным) высотам, так и к каббалистическим глубинам, каждый раз, однако, ловишь себя над очередным разочарованием, встречая лишь очередное «умножение сущностей», как нарочно (или таки нарочно?), уводящими от ожидаемого ответа и предполагащими незнакомство читателя или даже самого автора с библейским первоисточником. А, между прочим, там все ясно начертанно – только надо делать правильные выводы – повторяю: выводы, а не толкования, иначе мы, как всегда, окунемся в безмерный философствующий хаос.

Я и сам касался (и не только касался) антисемитизма, так как ставил этот вопрос во главу всей еврейской темы и в своей «Формуле Бога» (статья «Внутренние и внешние факторы антисемитизма» или в статье по «мотивам» каббалы «Антисемитизм и происхождение Вселенной») при этом обращался не только к каббале (что было совершенно естественно), но и к физике, разворачивая на фоне еврейских взаимоотношений с Богом параллель с электрической проводимостью (проводников, полупроводников, диэлектриков). При этом пришлось отдать дань лежащей где-то между «физикой и лирикой» метафизике (или мистике), что неявно предполагает одновременное прочтение «еврейского вопроса» в ракурсе обратной перспективы,

В иудаизме, как в основе еврейской жизни, я видел и причины антисемитизма. Но утверждение: иудаизм – причина антисемитизма, звучит как-то чересчур вызывающе. И совершенно неожиданно нашел поддержку в книге Прейгера и Телушкина «Почему евреи?», изданную Южнокалифорнийским Советом в защиту евреев, каковую в данном пороке не обвинишь по определению (хотя, к сожалению, тоже обвиняли). В книге говорится: «Вопрос состоит прежде все в том, почему люди ненавидят евреев. Ответ гласит: причина в иудаизме, в его особенностях, в том вызове, который он бросает окружающему его миру». Конкретно так, безапелляционно выглядящий ответ чаще всего вызывал негативную реакцию, но в книге этих авторов последовательно разбираются все бытующие объяснения причин антисемитизма: от экономических до психологических, исследуется историческая «генеалогия» и «география» иудофобии.

Написанная простым, излишне «не философствующим» языком, обращенная к корням вопроса, книга, тем не менее, оставила для меня впечатление некоторой неполноты в изложении конкретно самого первоисточника – Торы. Сама идея книги требует уместного, хотя и ограниченного в количественном отношении, цитирования. Авторы приводят максимально отдаленный в историческом плане пример древней иудофобии: «Первый известный нееврейский источник, упоминающий евреев – стелла Мернептаха, написанный египетским монархом примерно в 1220 году до н.э., говорит: «Израиль уничтожен». Еврейские книги с древнейших времен до наших дней, полны упоминаний о попытках уничтожения еврейского народа неевреями. Псалтырь (83:3) описывает врагов евреев, как проповедников геноцида: «Сказали: пойдем и истребим их из народа, чтобы не вспоминалось более имя Израиля». Иудофобия? Геноцид?! Но зачем, за что, почему?...

Но в этот раз вопрос источников антисемитизма вернулся ко мне с довольно неожиданной стороны. Глядя на средневековую дикость и варварство, с которой террористы ИГ разрушают памятники древности, дополняя это варварство еще и дичайшим зверством, мне пришлось вникнуть и некоторые «детали» человеческой истории, каким-то образом не то, чтобы позабытые, но проходившие мимо меня как-то вскользь. Я запросил через интернет буквально так, простым текстом: «Почему исламисты разрушают памятники древней культуры?» И вот, в одной из статей читаю: «Причина - это языческие образы, которые использовались для поклонения или имели религиозный смысл. Языческое прошлое уничтожается беспощадно, все связи с ним должны быть разрушены. В этом ислам не оригинален, самые разные религии и идеологии имели периоды уничтожения предыдущей культуры, если она имела религиозное значение...

Уже в библейские времена было соперничество племен и племенных богов. При завоевании территории соседнего племени уничтожались их священные объекты. Христиане в Риме, пока были слабы, жили в соседстве с языческими храмами. А когда христианство стало государственной религией, статуи, которые были объектом поклонения, уничтожались беспощадно, вплоть до эпохи Возрождения».

Но, имея религиозный смысл, это должно иметься в религиозных книгах. Пришлось заглянуть в библейские первоисточники, и для чистоты эксперимента я решил воспользоваться не только легко доступными христианскими книгами, но даже и самой Торой, приобретенной в одной русскоязычной синагоге, в которой текст на иврите идет параллельно с русским. Я убедился в том, что интересующие меня главы не имеют каких-либо заметных расхождений между еврейскими и христианскими текстами, то есть между изложением Ветхого завета в стандартном христианском издании и непосредственно Торой: по большей мере, тексты совпадают буквально. И вот, что я нашел там (достаточно большое цитирование позволяет избежать выборочности или случайности цитируемых текстов):

(Дыварим, 6,7 – Второкнижие): «Когда введет тебя Господь, Бог твой, в землю, в которую ты идешь для овладения ею, и изгонит многие народы от лица твоего. И предаст тебе Господь, Бог твой, и ты поразишь их, то совершенно разгроми их, не заключай с ними союза и не щади их. И не роднись с ними, дочери твоей не отдавай за сына его, и дочери его не отдавай за сына твоего. Ибо отвратят сына твоего от Меня, и они будут служить иным божествам, и возгорится гнев Господа на вас, и Он истребит тебя скоро. Но так поступайте с ними: жертвенники их разрушайте и памятники их сокрушайте, и ашероны (кумирные деревья) их вырубите, и изваяния их сожгите огнем. Ибо народ святой ты у Господа, Бога твоего; тебя избрал Господь, Бог твой, чтобы быть Ему народом, дорогим достоянием из всех народов, которые на лице земли. Не по многочисленности вашей из всех народов возжелал вас Господь и избрал вас, ибо вы малочисленнее всех народов. Но из любви Господа к вам и ради соблюдения Им клятвы, которою клялся Он отцам вашим, вывел вас Господь рукою крепкой и освободил тебя из дома рабства, из рук царя Египетского...И воздающий ненавидящих Его в лице их, уничтожая их; не замедлит Он: ненавидящему Его, лично ему воздаст Он. Соблюдай же заповеди и уставы и законы, которые Я заповедую тебе ныне исполнять».

Или там же (Дыварим, 2): «С сего дня начну Я наводить страх и ужас пред тобой на народы под всем небом; те, которые услышать весть о тебе, встревожатся и затрепещут пред тобою». Еще (там же): «И завоевали мы в то время все города его, и истребили всякий город с населением, и женщин и детей, - не оставили никого в живых».

Параллель (если не делать дополнительных разъяснений), вполне зримая, но одномерная. Варварство древних евреев, как ни прискорбно, повторяется радикальным исламом уже в 21 веке. Но прежде всего отмечу, что зримая параллель оставляет незримой сущностную (и, можно сказать – четырехмерную: пространственную плюс временнуУю) «подробность». В те, более, чем трехтысячелетней давности времена, понятия о всякого рода злодеяниях, в частности, добра и зла, доброты и жестокости, еще не сформировались. Как, впрочем, и во времена гораздо более поздние, как мы знаем на бесчисленных, увы, примерах. С тех пор человечество – и не в последнюю очередь благодаря именно книгам Библии – не только умственно, но и духовно, и душевно развивалось, не стояло на месте. Вот как раз поэтому на историческом фоне древние жестокости иудеев не равноценны и несопоставимы с жестокостями злодеев современности, которым нет оправдания.

Но, даже с учетом давности, понятно, что вряд ли у народов, подвернувшимися иудейскому насилию, могла возникнуть к ним какая-либо специфическая, иная, чем только лишь как к завоевателям, неприязнь. Иное дело – открыто декларируемая именно со стороны иудеев неприязнь к язычникам (гоям, акумам). В какой форме конкретно: через действие или дополненное словесно и письменно в каждом данном случае, выражалось такое отношение иудеев, но оно содержалось уже в самом осознании своей избранности (и не могло быть иным), и имеют решающее значение два универсальных обстоятельства:

1.Абсолютное разделение-противопоставление иудеев ВСЕМ ПРОЧИМ народам еще в античные времена. Известный советский ученый С. Я. Лурье в книге «Антисемитизм в древнем мире» относит начало этого явления к эпохе «Вавилонского пленения» и даже еще ранее.

2.Записанное в КНИГЕ и потом разошедшееся в неравных дозах и с последующей мифизацией и через книги (Библия, Коран) последующих за иудаизмом религий. Парадоксальным, казалось бы, образом, зарожденное в недрах иудаизма, как секта, христианство, расширяясь и укрепляясь, превратилось в его злейшего врага: ведь изначально иудеи, видя в Христе самозванца и лживого пророка, обвиняли христиан в том, что они – бунтовщики, враги всякого общества, а также и в надуманных кровавых прогрешениях, каковые впоследствие обернулись против них.

Не заметили, не поставили в заслугу евреям и десять заповедей, данных Богом Моисею, закладывающих коренные основы человеколюбия, но обращеных именно к евреям, к их национальному эгоизму, трактующему понятие ближнего прежде всего, как своего единоверца, иудеям – через Нагорную проповедь Христа, довели узкое понятие «ближнего», фактически до предельно широкого понятия человека вообще. (В скобках: такое обобщение имеет свой принципиальный порок, трактуемый Галахой, как отсутствие несравненно более обвязывающей любви к отдельному человеку).

Все последовательные исследователи антисемитизма отмечают универсальность этого явления и, прежде всего, необъяснимое как бы отличие от ментально и психологически объяснимой ксенофобии. В упомянутой выше книге Прейгера и Телушкина «Почему евреи?» приводится жутковатое, но, увы, очень близкое к истине, определение антисемитизма преподобного Эдварда Х. Фленнери, председателя Американской национальной конференции католических епископов, как «самой сильной ненависти в истории человечества (Соответственно, высказывается и такая точка зрения: «Антисемитизму, ненависти к евреям, с еврейской стороны противостоит ненависть ко всему нееврейскому: как мы, евреи, о каждом нееврее знаем, что он где-нибудь в уголке души антисемит и должен им быть, так как каждый еврей в глубочайшей основе своего существа ненавидит все нееврейское»)

Почему именно евреев так угораздило?! Рассовая, религиозная ненависть, зависть, масса предрассудков всяческих,... – все вместе. Совпадение такого числа факторов или все же таки да? – евреи – самый худший народ на планете??? Глядя на другие народы, в это как-то не верится. В поисках причины, боясь самому себе признаться в собственной «иррациональности, хочется обратиться к промежуточной между наукой и религией «защитной подушке» мистики: мол, существует еще что-то, пока еще – временно! – необъяснимое. Но, помнится, сам Вольтер, при всей своей неприязни к евреям и к религии, как-то сказал, что он не верит в Бога, но перед фактом существания евреев его неверие останавливается. Таким образом, ко всему множеству доказательств существания Бога, можно бы было добавить еще одно: простой фактор еврейства, а конкретно: трудно объяснимого исторического долголетия относительно небольшого еврейского народа. Оставим на время привлечение «гипотезы Бога» и обратимся к элементарной психологии. Любовь и ненависть: что лучше? Ответ, казалось бы, однозначный: любовь, тем более, что любовь к ближнему своему является скрепляющим обстоятельством (по-российски: «духовной скрепой») человеческих – да, пожалуй, в той или иной форме – отношений почти всего живого сущего.

Но...Как раз ненависть, как это цинично не звучало бы, во много раз надежнее любви. Самая сильная любовь почти всегда, как говорится, «висит на волоске», о чем говорит и народная поговорка: от любви до ненависти – один шаг. А «от ненависти до любви»? (хотя случается и такое, но...Замечательный русский мыслитель Василий Розанов в поисках природы и жизненной силы еврейства метался между этими двумя крайностями: «Только болваны — всемирные историки не догадываются, что без "жидка" гаснет всемирная история, что сразу и все Капитолии и даже Парфеноны гаснут без "псалтири", без "Песни песней" и вообще...».). И тут как раз пример закона возрастания энтропии. Негативное по отношению к жизни действие: разрушение, распад происходит само собой. А соединение, любовь? – тут нужен «собиратель», сторонний – внешний или внутренний – источник, движитель (креатор, Создатель, Творец)...

Сошлюсь на каббалиста М. Лайтмана: «Ненависть народов мира к Израилю – это естественное явление, и поэтому не нужно думать, что он когда-нибудь исчезнет. Наоборот, она вспыхивает волнами. Во всех своих бедах народы мира всегда будут обвинять Израиль и евреев. Так это заложено в природе». (Природное, нерассуждающее... Как поёт Владимир Высоцкий в «Балладе о ненависти»: «Ненависть – в почках набухших томится, ненависть – в нас затаенно бурлит, ненависть – пОтом сквозь кожу сочится, головы наши палит!»).

Но, в отличие от физических, «железных» в своей вездесущести законов природы, например, закона тяготения, «выведенный» Лайтманом «закон вечности антисемитизма» имеет человеческое происхождение – и он должен иметь человеческую историю, о которой в той же каббале, фактически, ничего не говорится. Ненависть к евреям здесь выглядит как природная данность, необходимость, как закон тяготения, вернее: как закон отталкивания. Недостаточно просто определить в иудаизме вызов окружающему миру, если этот вызов никому, кроме группе последователей, неизвестен – необходимо этот вызов предать гласности, «выразить публично», да еще и максимально непримиримой и даже устрашающей форме: («Ужас Мой пошлю перед тобою, и в смущение приведу всякий народ, к которому ты придешь, и буду обращать тебе в тыл всех врагов твоих. Исход, глава 23»).

Если рассуждать «технически», или, вернее, «технологически», без привлечения «высших инстанций», то можно констатировать, что сочиненные некими еврейскими мудрецами и предназначенные для «внутреннего употребления» тексты еврейской Книги, содержавшие

агрессивное («Порази жителей того города острием меча, предай заклятию его и все, что в нем и скот его порази острием меча». Второзаконие, Глава 13) противопоставление евреев всем прочим, тогда еще почти повсеместно языческим народам (гоям), при вынужденном еврейском рассеянии поневоле (или по Чьей-то воле) приобретает широкую внешнюю известность (Танах разъясняет: «Эймосай кооси мар? — Ликшейофуцу майанойсэхо хуцо!

— Когда придет Господин? — Когда твои источники распространятся наружу!» ), вызывая негативную ответную реакцию типа маятника или бумеранга, однако усиленную, помноженную на соответствующее множество этих народов.

Остается «только» вопрос: случайно ли образовался столь суровый, но выигрышный для универсальной еврейской живучести феномен или он глубоко был продуман (задуман) неким тонким психологом (допустим, Моисеем, но, в конце концов, это и неважно)? Зная человеческую психологию, обратным счетом такую ситуацию в историческом плане сравнительно легко проследить, но как проследить изначально, на многие века вперед...? Так и хочется вернуться к «гипотезе Бога», который избрал (и возлюбил) еврейский народ не потому, что он – лучший, а потому, что он, в числе прочего, «жестовыйный» («не за праведность твою Господь, Бог твой дает тебе эту хорошую землю, ибо народ жестковыйный ты». Дыварим) в простом значении – особо упрямый, то есть, очевидно (с позиции Бога) могущий пронести на своем упрямом «вые» все предполагамые тягости.

Но если это действительно Бог, и Он действительно любит еврейский народ, то, все зная наперед в своем Божественном статусе, как Он мог допустить такие невыносимые страдания (многочисленные изгнания, погромы и, наконец, Холокост) своему любимому народу? И это можно объяснить, наверное, единственным образом: жесточайшие испытания, как известно, укрепляют духовную мощь народа, если даже и приводят, как это ни прискорбно, к многочисленным индивидуальным жертвам: иудейский Бог отнюдь не блажен («Но вот, если забудешь Господа, Бога твоего, и пойдешь вслед за чужими божествами, и будешь служить им и поклоняться им, то предостерегаю вас сегодня, что совершенно погибнете вы»), – но иных, особо благоприятствующих и щадящих путей даже для избранников и любимцев Божьих на этой грешной Земле нет!

................................................................................................................................................................