«Смерть есть только один шаг в нашем непрерывном развитии. Таким же шагом было и наше рождение, с той лишь разницей, что рождение есть смерть для одной формы бытия, а смерть есть рождение в другую форму бытия. Смерть – это счастье для умирающего человека. Умирая, перестаешь быть смертным».
/Т. Паркер/
«Смерть страшнее, чем думают; везде становится темно, но в сердце загорается свет, и многое, очень многое становится видно, многое, чего раньше нельзя было видеть».
/Фр. Геббель/
Автор предлагает совершенно новую версию смерти, основанную на вполне очевидных законах физики, физиологии и психологии, каковые, в свою очередь, приводят к идее бессмертия как граничной (а, следовательно, и обладающей и особыми свойствами) стадии между истинной, не клинической, смертью и тем, что можно назвать бессмертием. Как таковая, идея бессмертия воистину бессмертна, идея граничного состояния тоже не нова, но механизм этого состояния, основанный не на эзотерических (воображаемых, произвольных) представлениях, в моей гипотезе достаточно оригинален, хотя и прост по сути. Суть же её впервые изложена в Лос-Анджелесском альманахе «Панорама» (№801, август 1996) под названием «Загробный мир существует, но это немножко не то, что вы думаете». Читатель из Австралии Пол Матсерат прислал такой отзыв: «На мой взгляд, Ваша версия смерти выглядит наиболее реалистичной изо всех, которые я знаю». И когда я писал уже не статью, а книгу на эту тему, то оценивал ее именно с такой, реалистической, позиции и дал ей соответствующее название. Но реализм моей гипотезы отнюдь не сводится к физике, физиологии или даже психологии, ибо граничная стадия вбирает в себя прежде всего мистическое состояние духа (под- и сверхсознание), могущее иметь место в сновидениях, экстатических религиозных представлениях, при приеме некоторых наркотиков (прежде всего галлюциногенов), при медитации и т. д.
Чисто физическая сторона гипотезы в том, что при умирании мозга происходит разрыв нейронных цепей, сопровождаемый явлением электромагнитной индукции (самоиндукции) и соответствующим – присущим этому явлению – кратковременным усилением тока, вызывающим мгновенный всплеск подсознания, а, значит, и всей прошлой жизни человека. Это – основа, на которую накладываются индивидуальные физиологические механизмы и – далее – присущие данному индивидууму состояния так называемого измененного (расширенного) сознания, произвольно растяжимому в субъективном времени вплоть до бесконечности и создающим, таким образом, эффект «вечной» жизни.
Так происходит «смычка» физического с метафизическим, иначе говоря, души, разрывающей в момент смерти все связи с миром материи, уходящей в иные, мистические измерения, но – сохраняющей память о прежней жизни. Верующему человеку не надо никаких подтверждений в существование загробного мира; тибетская «Книга мертвых» скорее может напугать, чем утешить; эзотерики сами запутались в своих эфирно-масляных, ментальных и прочих телах и оболочках; моя же гипотеза дает и неверующим, рационально мыслящим людям вполне обоснованную надежду на вечную жизнь, хотя это «немножко не то, что вы думаете». Если, как следует из этой гипотезы, индукционная вспышка высвечивает свернутый, сжатый до кратчайшего мига поток подсознания, то, в принципе, возможна и его “раскрутка”, подобная дешифровке высокочастотного радиосигнала. То есть речь идет, фактически, о прямом “репортаже” из “потустороннего” мира. И уже существуют такие высокочувствительные экраны, на которых удается получать мыслефотографии, мыслеобразы - с помощью глаза (глаз в данном случае работает как биолайзер) записывающего мысли на экране. Так что, наука и техника не столь уж отдаленного будущего, объдиняя мыслеобразы, виртуальные изображения (плюс осязательные, обонятельные) позволит получить практически 100-процентный “эффект присутствия” убывшего мир иной близкого человека. По сути дела, такая перспектива человека больше пугает, чем радует, ибо в сознании всегда остается реальность его смерти. Но когда, с другой стороны, наше сознание прочно усвоит ту идею, что умерший “в своей системе отсчета” продолжает жить вечно, то 100-процентный эффект превратится в 100-процентную реальность. Это отнюдь не мой “материализм”, а, наоборот, духовное я оставляю духовному, в физическое - физическому. Чисто духовное - на грани мистики - относится к миру “загробному”, но для живых стихийное прикосновение к этому миру возможно только во время сна, галлюцинаций, а управляемое - с благословения науки. Эйнштейн говорил: «Самое прекрасное и глубокое чувство, на которое мы способны – это ощущение мистического. Это – сердцебиение всех истинных наук. Тот, кому это чувство незнакомо, кто не способен удивляться и испытывать трепет восторга, умертвил свою душу. Знать это, чувствовать, что это так – это и есть основа подлинной религиозности».
И любовь, и весна, и цветы –
Это только мерещится нам.
В этом мире нет той красоты,
Что, быть может, увидится ТАМ.
Ноябрь 2003